| |
с3.14ээено с прикола.нет
Ежедневно, кроме выходных, мы проводим вместе по 9 часов, с десяти утра до семи вечера. Сорок пять часов в неделю. Если составить график жизни, то получится, что мы проводим друг с другом времени больше, чем с женами, родителями, друзьями. Больше, чем спим. Больше, чем отдыхаем. Мы — сослуживцы. Коллеги.
Мы небрежно пользуемся профессиональной лексикой — мерчандайзинг, кросс-промоушн, холд-бэк; мы называем склад «стоком»; мы освоили способ разговора по двум телефонам сразу; мы обсуждаем маркетинговую стратегию конкурентов. Мы влились во всемирный рыцарский орден менеджеров, в самую массовую секту, обрядившись в ритуальный темный однобортный костюм, черные ботинки и неяркий галстук… Отличительные знаки нашего теневого ордена — торговые марки. Рядовые носят Benetton, сержанты — Berghaus. Звание лейтенанта присваивается с покупкой пиджака от Pierre Cardin. Майор одевается в Hugo Boss, полковник носит Gucci. Пришиваемая вручную подкладка генеральских мундиров снабжена магическим квадратом с надписями Armani, Versace, Ermengildo Zegnia. Наша медаль «За отвагу» — золотой Parker в нагрудном кармане, наш орден Ленина — Patek Phillipe на левом запястье. В наших родовых замках — улучшенная планировка, гостевая ванная и подземный гараж. Мы не демонстрируем знакомым боевые топоры с насечками по количеству убитых врагов — мы заслуживаем уважение квадратными метрами. Вместо «он сбил двух фрицев под Ейском» мы говорим «у него сто сорок квадратов на Октябрьской». Наших политруков зовут GQ, FHM и XXL.
Мы пристроились и мимикрировали, скрыв за бизнес-прическами свой испуг перед жизнью. Мы храбримся и делаем вид, что мы состоялись. Мы продаем ничего для никого и получаем за это деньги, чтобы купить другое ничего. И чем больше ничего мы можем купить, тем полнее, мы думаем, мы живем.
Место, где мы проводим большую часть жизни похоже на морг, каким он бывает в американском кино. Цветовой спектр — от белого к светло-серому. Цветные и яркие детали, будь-то кофейная кружка или плакат, выглядят чужеродно и шокирующе, как порножурнал в школьной библиотеке. Иногда, бросая вялый вызов моргу, мы делаем перестановку мебели, бессмысленно меняя порядок серых кубов в белой комнате. Странно, как будто передвижением ящиков с телами можно сделать обстановку в мертвецкой более непринужденной.
Мы — полицаи. Вместо того, чтобы спрятаться в лесу с вилами и снять «шмайссер» с убитого фрица, мы напялили на рукав повязку с крестом и истово принялись заслуживать у оккупантов корову и земельный надел.
Мы — японская рок-группа, поющая на английском. Мы запятнали честь древнего самурайского рода, но это не станет для нас пропуском в чарты Биллборда.
Мы — самозванцы.
Признаком завоеванной свободы считается возможность поздно приходить на работу, либо не ходить на неё вовсе, проводя время в фитнесс-центрах, ночных клубах и борделях.
Мы разучились делать даже самые простые действия, не подвергая их ненужному анализу. Утренняя молитва у людей нового тысячелетия уступила место диалогу с «вторым я» у открытого холодильника. Мы научились относиться к продуктам, как к врагам, сразу оценивая потенциального противника на количество калорий и вредность. Итак, яйца, хлопья, бекон (сальмонелла, сублимат, холестирин). Раньше я давился йогуртом, успокаивая себя тем, что пусть невкусно, зато полезно. Съеденный йогурт был индульгенцией за пять сигарет. Позавчера я прочитал в GQ, что йогурт губительно влияет на мозг. Похоже, в наше время безопаснее всего курить.
У меня на кухне — с десяток хитроумных дивайсов для приготовления кофе. Итальянская эспрессо-кофеварка, армянская турка, вьетнамская ситечко-кастрюлька, французский пресс, американская фильтр-машина. Если бы ко мне в гости пришли вьетнамец, турок, американец и итальянец, каждый из них мог бы рассчитывать на аутентичный кофе. Но они не придут. Ко мне вообще не ходят гости. Зачем им ходить ко мне? Я не обсуждаю с ними икеевскую мебель и телесериалы, я не напиваюсь под ритуальные мужские разговоры о любовницах и бизнесе, мне плевать на женские истории о детях. Я не умею дружить. Я социопат.
Часто я смотрю в окно и представляю, как все эти дома внезапно сотрясает мощная взрывная волна от пару секунд назад сброшенной на Тверскую атомной бомбы. Тогда бы я выскочил на улицу и стал бы орать тебе в лицо — ну что, дождался, блядь??? Что ты видишь, умирая — аристоновский холодильник? Рено «Меган» турецкой сборки, зато первый взнос небольшой, страховка да, каско, салон — нет, я кожаный не стал делать? Ребенка, который в детстве мечтал быть космонавтом, а вырос алкоголиком? Ты прожил тридцать лет, ни разу не познав, каково это — пробираться влажными джунглями с калашниковым на шее или убегать берлинскими подворотнями от преследующих тебя агентов Ми-5. Все, что ты делал — старался вкуснее пожрать, больше выпить и изощреннее потрахаться. Оттяпать себе кусок пирога пожирнее. Ты — банальность, вчерашняя новость, дешевое повидло. Фак ю. Ёб твою мать.
Я хочу наброситься на тебя и вбивать зубы тебе в глотку, раня кулаки, разбивая твои челюсти в крошку. Добро пожаловать в реальный мир, ублюдок. Это станет для тебя настоящим переживанием, о да! И ты забудешь, что до этого главными потрясениями в твоей жизни были покупка дивана и смена самки. Ты ощутишь мою агрессию. Я убью тебя, потому что у тебя — моё лицо.
(С) Олег Маловичко
СвиноДемон с тёмной стороны: КТО ТУД ?!!!
|
|
Ingvar
2006-06-08 18:40:07
Всего постов: 116
|
|
![[info]](/img/userinfo.gif){kind=small}