| |
Баксы
(по М.Булгакову)
– Бля! Чуваки! Лавэ-то настоящие! – громко матерились на галерке.
– Сдавай! – угрожающе прошипел бритый амбал на первом ряду, вытаскивая из плечевой кобуры «Пустынного орла» 45-го калибра.
– Говно-вопрос! – отозвался Фагот, – но почему только вам? Все сыграем! – и скомандовал: – Прошу глядеть вверх!.. Три! – в руках у него оказался пыльный исцарапанный автомат Калашникова со штык-ножом, примотаным изолентой, он крикнул: – Два! – Щелкнул затвор. Он крикнул: – Один! – раздался грохот выстрелов, зрители в первом ряду стали падать. Некоторые пытались отползти подальше, придерживаю почти оторванные конечности.
– Ты хули творишь, говна кусок?! – как бы невзначай поинтересовался Бегемот. – Мы ж их типа развлекаем, пока мессир тупит на стуле!
– Оп-па! Увлекся немного… – Фагот сконфуженно опустил раскаленный ствол автомата. – Извините, камрады, ща все будет!
С этими словами он вытащил из кармана огромный старинный телефон с диском и надписью фломастером «МТС сосет!» и сказал в трубку:
– Хуй!
Тотчас из-под купола, ныряя между трапециями, начали падать в зал до боли знакомые зеленые бумажки с портретами американских президентов.
Они вертелись, их разносило в стороны, забивало на галерею, откидывало в оркестр и на сцену. Через несколько секунд денежный дождь, все густея, достиг кресел, и зрители стали бумажки ловить.
Всюду гудело слово «баксы, баксы» и «не трогай, сука!» и веселый беззаботный смех. Кое-кто ползал между трупов своих товарищей с первых рядов, шаря у них по карманам. Многие прыгали им на спины, ломая позвоночник и ловя капризные бумажки. В зале творился кромешный ад. Крики, стоны, хруст костей, потоки крови заполняли собой все пространство перед сценой. В бельэтаже послышался голос: «Ты норкоман штоле, сцуко?! Оно ко мне летела!» и другой голос: «Скажи «превед» своей бабушке, кросафчег!» Раздался гулкий удар, вниз посыпались чьи-то зубы.
Вообще возбуждение возрастало, и хуй знает, чем бы все это закончилось, если бы Фагот не прекратил беспредел, бросив в зал несколько гранат. Когда все оставшиеся в живых немного успокоились, а работники театра вытерли кровь и оттащили трупы, Бенгальский, стараясь покрепче овладеть молодой гардеробщицей, по привычке потер хуй и голосом безнадежного импотента заговорил так:
– Вот, камрады, мы щас с вами видели… такую хуйню… э-э… массовые галлюцинации, вызванные применением туевой хучи мощных нейролептиков. Чисто научный опыт, никакой магии. Попросим же прапорщика Воланда разоблачить нам этот опыт. Щас, камрады, вы увидите, как эти якобы денежные бумажки превратятся в нормальные евро или в виллы на Багамах и красные Феррари.
Тут он зааплодировал, но в совершенном одиночестве, так как был единственным, у кого сохранились обе руки. На лице его при этом играла тупая улыбка, изо рта тонкой струйкой по подбородку стекала слюна, а в глазах стоял ужас.
Публике вся эта хуйня не понравилась. Наступило тягостное молчание, которое было нарушено клетчатым Фаготом.
– Это опять-таки случай так называемого пиздежа, – объявил он громким ослиным фальцетом, – бумажки, камрады, настоящие!
– Аллах акбар! – отрывисто рявкнул бас где-то в подвале.
– Между прочим, этот, – тут Фагот ткнул пальцем в Бенгальского, – меня заебал. Суется все время, куда не надо, дрочит на сцене, матом ругается. Как маленький, ей-богу! Что бы нам с ним такое учудить?
– А давайте принесем его в жертву Сотоне! – раздался детский голосок откуда-то с галерки.
– Че говоришь? А? – тотчас отозвался Фагот, – в жертву принести? А это идея! Бегемот! – закричал он коту, – тащи инструмент.
И произошла невиданная вещь. Кот выкатил из-за кулис небольшой алтарь на колесиках, и они с Фаготом быстро привязали к нему обоссавшегося от страха Бенгальского.
– Прими сию жертву, о Сотона! – завопил кот и одним ударом когтистой лапу отсек голову конферансье.
Две с половиной тысячи человек в зале встали со своих мест и зааплодировали. У большинства не было рук, поэтому они просто бились головами друг о друга и о стены. Кровь из разорванных артерий била вверх стаканом.
– Пейте его кровь! Кровавая оргия! Кровавая оргия! – послышалось с разных сторон, – Граф Дракула наш кумир, патамушта он вомпир!
Некоторые в зале принялись раздеваться. Женщины стали падать в обморок, чем мужчины сразу же воспользовались. Кот передал голову Фаготу, тот за волосы поднял ее и показал публике, и головы эта прохрипела:
– Пака, кросафчеги!
– Ты будешь в дальнейшем дрочить на мувики из варкрафта, педрила? – грозно спросил Фагот у плачущей головы.
– ДА!!! – прохрипела голова.
– Да убейте же его, наконец! – вдруг, покрывая гам, прозвучал из ложи женский голос, и маг повернул в сторону этого голоса лицо.
– Так что же, камрады, убить его, штоле? – спросил Фагот, обращаясь к залу.
– Убить! Убить! – раздались вначале отдельные мужские, а затем и женские голоса.
– Как прикажете, товарищ прапорщик? – спросил Фагот у тупящего на стуле Воланда.
– Ну дык… – задумчиво ответил тот, – они – люди как люди. Такие же пидары, ублюдки и засранцы, но ведь это было всегда… Напоминают этих… как их… зверей-поебунов вопщем. А на квартирный вопрос мне насрать… – и громко приказал: – Выбросьте эту голову нахуй!
Кот схватив голову за глаза и рот как шар для боулинга размахнулся и швырнул голову в окно. Раздался звон битого стекла, какие-то вопли, потом все стихло. А Фагот, в свою очередь, объявил публике так:
– Таперича, когда этого надоедалу сплавили, давайте откроем секс-шоп!
© r4tz52
Фантом: КГ/АМ
|
|
r4tz52
2006-04-26 16:45:50
Всего постов: 38
|
|
